Добро пожаловать, приятного прочтения.
П. С. Александров ВАЖНЕЙШИХ ПРЕДМЕТАХ ВОСПИТАНИЯ
Всякое искусство эмоционально. Среди эмоций есть одна эмоция — эмоция эстетическая, эмоция красоты. «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты...»
Красота повсюду. И в этой пушкинской строке, и в каждой правильной геометрической фигуре, будь то шар, сделанный из гранита, или чистая поверхность снега после метели, когда снег ложится волнами — в математике мы называем это аналитической поверхностью,— и все равно это красиво».
«Красота — вокруг нас»,— говорит ученый, только ее надо уметь видеть и учить этому других.
Одно образование, умственное, не довершает всего воспитания. Человек должен еще учиться наслаждаться жизнью, ведь все время наслаждаться жизнью — это чувствовать ее красоту. (Лобачевский).
Воспитание вкуса является одной из первейших задач воспитания. Что же такое наш вкус?
«Это то, что мне нравится, что меня влечет. Черта, отделяющая то, что мне нравится, от того, что мне скучно, чего я не хочу, черта, которая определяет мою склонность, мое отношение к жизни, к тому, что я буду делать,— говорит П. С Александров.— Воспитатель должен помочь молодому человеку, еще только складывающемуся в личность, правильно найти эту черту.
Лобачевский любил повторять, что всякая плохая прочитанная книга есть выпитый яд. Вовсе не важно читать вообще — важно читать только хорошие книги. Это в такой же, если не в большей, степени относится и к плохим фильмам и к плохой музыке, ко всему, что неправильно называют искусством».
Еще одна мысль П. С. Александрова: в воспитании вкусов неуместно вспоминать, что о них не спорят. Ответственность за будущее заставляет наставника обращать внимание на уже апробированные, вечные ценности культуры прошлого. Только время может стать действительным критерием ценности того или иного художника, заключает лектор.
С плохим вкусом нужно повести самую решительную и самую организованную борьбу, «хотя, к сожалению, нельзя определить, что такое пошлость, как нельзя определить, что такое красота».
В «Правде» была напечатана статья ярославского учителя Балыкова об эстетическом воспитании молодежи. Академик П С. Александров говорит, что эта статья произвела на него впечатление настоящего произведения.
«Чувства воспитываются только чувствами,— пишет учитель — А преподавание литературы — едва ли не единственного предмета, близкого к эстетическому воспитанию, ведется из рук вон плохо Ведь важно не то, чтобы ученики в старших классах учили бы — Татьяна как то-то и то-то и Онегин как то-то и то-то,— а важно, чтобы они хотя бы прочитали все это, что, к сожалению, происходит далеко не всегда.
«Равнодушие к прекрасному оборачивается порой безответственностью чувств»,— написал ярославский учитель. На моем столе вместе с номером «Правды», где напечатана эта статья, лежит и программа Академии педагогических наук по эстетическому воспитанию. К сожалению, план большой научной работы уступает этой статье скромного ярославского учителя.
Искусство бывает разным. Одно не заставляет нас вспоминать о художнике, другое делает бессмертным не только произведение, но и личность его создателя
Человек знает наслаждения,— говорит Лобачевский,— ищет их с выбором, утончает. Он знает также и то, чего лучше не знать, он знает, что он должен умереть. Смерть — как бездна, которая все поглощает, которую ничем нельзя наполнить, как заговор, который ни с чем нельзя сравнить.
Но почему же смерть должна быть злом? Мы живем одно мгновенье — прошедшее как бы не существовало. Когда смерть придет, тогда — все равно сколько ни прожил,— а будешь дорожить жизнью.
Любовь к обществу, пробужденная с юных лет, дает заранее то направление страстям и те силы, которые дозволяют нам всегда быть над смертью.
Воспитывать эти душевные силы и призвано высокое искусство.
Всякое человеческое творчество несет в себе и познание и красоту. В самой неповторяемости эмоционального содержания каждого художественного произведения есть элемент познания Мы узнаем что-то новое и о человеке и о мире, что-то такое, что никакими другими средствами не может быть рассказано и познано. Но и всякое научное творчество неотделимо от эстетической эмоции.
Об этом я могу говорить, естественно, как математик Всякое серьезное математическое творчество требует в какой-то момент того полного напряжения всех эмоциональных и волевых свойств человека, которое поэты называют вдохновением и которое в геометрии нужно так же, как и в поэзии».